— С чего вы, взяли? — ответил Блэйк.

— Им нужен только Нидхэм и я, — сказал подошедший Хендли. —На нас накапал Триггс. Остальные угодили в мешок по случайности.

Лицо толстяка возбужденно задвигалось.

— Черт побери вас обоих с вашими аферами, — проговорил он. —Я же предупреждал вас, что в маленькие города лучше не соваться. Там далеко невсе сходит с рук так просто, как здесь. Так нет же, вляпались все-таки… — онобернулся к Блэйку. — Эти люди работали у меня. Я не знаю, что они натворили запределами города. Это не мое дело. Может, мы сумеем договориться?

— Вы знали, что Хендли разыскивается полицией? — спросилБлэйк.

— Нет, мне вообще о нем мало что известно.

— Тогда собирайтесь. Мы поедем в участок. Там вы узнаетебольше.

Хендли быстро повернулся к Нидхэму.

— Это блеф, — сказал он низким, сдавленным голосом. — Невздумай раскрывать рот…

Рука Блэйка ухватила его за воротник. По мере того какхватка сжималась, воротник превращался в бесформенный тряпичный комок. Блэйкслегка двинул плечом, и Хендли, пятясь, с силой впечатался в стену.

— Хватит консультаций, — произнес он.

Затем помощник шерифа с невозмутимым видом подошел ктелефону и уверенной рукой набрал номер.

— Мы накрыли лавочку, — доложил он в трубку. — Удалосьзадержать несколько птичек. Так что присылайте фургон.

Он повесил трубку, улыбнулся и сказал:

— А теперь будет лучше, если мы все немного помолчим.

Селби, теперь уже окончательно проснувшийся, сидел, нахмуривлоб, в кабинете шерифа и смотрел через стол на дежурного помощника. РексБрэндон, бодрый и, очевидно, не испытывающий никаких неприятных последствиймногочасового бдения, раскуривал одну из своих самодельных сигарет. ЛицоСильвии Мартин выглядело осунувшимся и бледным. Ее глаза сделались большими инеестественно блестели. Однако карандаш, зажатый в ее руке, свидетельствовал,что она по-прежнему начеку и готова делать записи всего, что, по ее мнению,могло бы заинтересовать читателей «Кларион».

— Итак, — сказал помощник, — мы имеем в своем распоряжениидолговые расписки Джорджа Стэплтона на общую сумму около двадцати тысячдолларов, а также письменное свидетельство, что гарантией выплаты этих денегбудет служить часть наследства, которое он со временем предполагает получить отсвоего отца.

— Этим типам наверняка что-нибудь известно о Триггсе и охостессе, — устало произнес Селби. — Они просто договорились молчать.

— Что ж, попробуйте-ка заставить их в этом признаться, —сказал помощник. — Мы поместили их в разные комнаты и приставили к каждому повооруженному охраннику.

Селби задумчиво уставился на кончик сигареты шерифаБрэндона, наблюдая, как от нее поднимается и тает колышащаяся струйка дыма.

— Я почти уверен, что знаю, как все произошло, а вот какраздобыть доказательства — понятия не имею, — проговорил он.

— Если вы считаете, что похищение хостессы на их совести, тоя готов пойти на крайние меры, — сообщил помощник. — Мы, конечно, не имеемправа их избивать, но устроить им хорошую встряску — вполне в наших силах.

— Сомневаюсь, что это к чему-нибудь приведет, — возразилСелби. — А что, если попробовать сказать Нидхэму, что Хендли сознался?

— Такие трюки нынче уже не проходят, — ответил помощник. —Для своего времени уловка была отменная, но с тех пор ее слишком многоэксплуатировали.

Простачка на ней еще можно провести, а вот таких тертыхребят, как эти, — ни за что.

— Что-то они мне не показались такими уж тертыми, — заметилБрэндон. — Скорее, так себе.

— Обрабатывать нужно Нидхэма, — сказал помощник. — У второгоскорлупа потверже, он тип ушлый. Такого голыми руками не возьмешь, или я ничегоне понимаю в своем деле. Кстати, у нас на него заведена карточка, и онаподтверждает это. За ним водится три или четыре темных дельца, и на этот разему уже так просто не выкрутиться. Что касается Нидхэма, то он, похоже, раньшес полицией не встречался. Возможно, потом нам удастся что-нибудь на негораскопать, но в данный момент мы никакими уликами против него не располагаем.

Так что, ребята, если в вашем графстве он что-нибудьнатворил, — он ваш. Можете забирать. Напишите расписку и поступайте с ним, какзнаете. Меня это уже не касается. Главное — заберите его в свое графство.

Глаза Селби лукаво сузились.

— О’кей, мы это сделаем, — сказал он. — Между прочим, у менятут возникла одна забавная мысль. У нас там в тюремном кабинете есть телефон снеобычной трубкой. Когда кто-то звонит, разговор слышен по всей комнате. Таквот, мы посадим Нидхэма там и начнем обрабатывать. Ровно в двадцать минутвосьмого вы мне позвоните. Нидхэм будет находиться поблизости от аппарата. Вы должныбудете произнести в трубку в точности то, что я вас попрошу. Вы сможете этосделать?

— Конечно, если вы это напишете, — ответил помощник шерифа.

— Где можно воспользоваться пишущей машинкой? Помощникуказал на приемную.

— Дуг, ты очень устал, — произнесла Сильвия Мартин. — Давайя помогу тебе.

Селби помотал головой.

— Нет, это одна из тех вещей, которую я должен сделать сам.Мне нужно все продумать, отшлифовать. К тому же, если не возражаешь, я не хотелбы, чтобы кому-нибудь, кроме меня, было известно содержание записки.

— Хорошо. Если от меня потребуется какая-либо помощь, топозови.

Селби кивнул, заправил лист бумаги в машинку и принялсястучать по клавишам. Минут тридцать он работал, судорожно что-то печатая,временами останавливаясь, чтобы, нахмурившись, уставиться в пространство, изатем снова принимаясь за дело. Закончив, он вынул лист из машинки, вложил егов конверт, заклеил и протянул дежурному помощнику.

— Вскройте непосредственно перед звонком, — сказал он. — Акогда станете читать, постарайтесь, чтобы звучало убедительно.

— Я проставлю на конверте время, чтобы сделать все точно,как вы просили, — ответил помощник. — Чем мы еще можем вам помочь?

— Спасибо. Остальное мы сами. Вы продолжайте обрабатыватьХендли.

— О, уж насчет этого-то не беспокойтесь, — заверил помощник.— Сейчас пара моих ребят его интенсивно допрашивает. О сне ему придется нанекоторое время забыть. Правда, пока что он выглядит посвежее, чем мы. Главнаябеда любого допроса заключается в том, что чем больше допрашиваешь преступника,тем больше он утверждается во мнении, что следствие блуждает в потемках. Этопридает им храбрости.